 |
Агринский О. В., г. Москва
ПРЕДИСЛОВИЕ К ВЫБОРУ
Вопросы теории и практики, метода и методологии, профессии и предназначения
естественно включены в круг проблем и задач, повседневно встающих перед врачом, тем более, что проблемой может стать
даже то, что проблемой и не видится.
Проблема диагноза для врача - не проблема для пациента. Проблема пациента - это
болезнь, которая его мучает. Проблемой и для пациента, и для врача в их творческом тандеме может оказаться спутанный
клубок разнородных ментальных и физикальных симптомов, лекарственных ключей и миазмов, оставляющих за бортом
очевидности «звучащие» признаки патологии, выступающей за границы нормы peaции организма. Особенно, если эти
«звучащие» симптомы не поддаются формальной логике аллопатической школы, питомцами которой являются и гомеопаты.
Не потому ли для многих гомеопатов «Органон» стал прокрустовым ложем,
нуждающимся в ревизии. Не потому ли, что удобнее разрабатывать новые теории под житейский взгляд на мироздание, чем
рассматривать случай под неудобным углом зрения корифеев, хотя S. Hahnemann призывал: «Не выдумывайте теорий».
Может быть, говоря о научном методе, мы забываем, что наука и знание - совсем не
одно и то же. Знание - это далеко не информация и не факты. Знание - это дар, а наука - это технология знания. Знание
дается. Знание - это «что» или «как». Но никак не «почему», поскольку вопрос «почему» некорректен по определению, ибо
истинная причинность агностична. Познание может испытать лишь временное торжество частного откровения.
Искусному мастеру достаточно знать, что событие происходит, и наблюдать, ка оно
происходит и во что исходит... Для искусного мастера эти «что» и «как» заключены в единую систему гармонии
происходящего события. Само происшествие cyть подтверждение происшествия. Субъективное. Как и все, что мы
фиксируем, наблюдая прямо или косвенно (то есть воочию или с помощью технических средств). Для искусного мастера
происходящее очевидно. И поэтому, как очевидное, не нуждается в доказательстве. Знание может порождать либо согласие,
либо противоречие, ибо принимается на веру. А тезис всемогущества научных доказательств характерен скорее для узкого
профессионализма.
Сфера науки - систематизация и анализ сведений. Открытия истины лежат за порогом
анализа. Поскольку аналитические возможности - это иструмент, доверенный человеку для операций внутри всеобщего
закона существования.
Для искусного мастера этот закон воспринимается, как данность, и как аксиома не
требует доказательств, которые постоянно подыскивает наука. Обоснованная конечность той или иной теории вскрывается
новым знанием, открываемым за порогом здравого смысла науки (ньютонова и релятивистская физика, медицина
аллопатическая и гомеопатическая...). Для обретения знания достаточно веры и необязательно вербальное подтверждение
личным опытом, так как опыт уже способ доказательства. А доказательством утверждается мнение и поверяется сомнение.
Мнение может противоречить знанию, поскольку опирается на факт или на группу фактов, объединенных причинностью,
определенной исследователем. Поэтому доказательства - это антитеза веры.
Знание не может быть только совокупностью фактов, поскольку человек способен
объять лишь ограниченную сумму фактов, и то лишь значимых для него в конкретный временной отрезок, с ограниченностью
восприятия динамики и сцепленности этих фактов между собой и с другими фактами, которые находятся вне рассмотрения
исследователя. Дискретность умозаключений, особенно в узкой профессиональной области, зачастую приводит к
умножению ошибок, и в дальнейшем или в то же самое время к опасному (основанному на доказательствах, вытекающих из
анализа ограниченного множества фактов) ощущению того, что человек обладает всей полнотой знания - то есть истиной!
«Мысль изреченная есть ложь» [Ф.Тютчев]. Ошибочность суждений утверждается по мере восхождения по лестнице
доказательств своей правоты. Так знание повсеместно подменяется технологией, которую называют наукой и кладут во
главу угла цивилизации. А технологическая цивилизация - наверно ошибочный, хотя, по-видимому, фатальный путь
человечества. Цивилизация (читай - наука) - это способ извращенного использования знания, приспособленного под
потребительские технологии.
Врач, владеющий знанием (искусный врач), рассматривает факты под углом зрения этого знания. В своих решениях он прежде всего исходит из того, попадает ли исследуемый им клинический случай в
проблемную область того знания, которое ему дано. И если да, то у него появляется возможность сформулировать задачу,
лежащую в этой проблемной области. Задачу, описываемую фактами данной конкретной ситуации. Задачу, решая которую,
врач должен руководствоваться в своих назначениях исключительно запросом, представляемым пациентом, а не своим
представлением или понятием о чужом здоровье, которое (понятие) он, как клише, примеряет к больному.
Поскольку проблема здоровья есть исключительная собственность пациента, а жалобы
пациента есть проявление той дестабилизации гомеостаза, которая материализуется в динамике патологического процесса,
то требуется именно коррекция проявлений патологии, а не исправление природы индивидуума.
Ибо истинная природа явления патологических сдвигов, как бы гено- и фенотипически она ни была окрашена, - сугубо
интимна и глубоко сокрыта. А «сокрытое принадлежит Господу» [Библия. Ветхий Завет. Второзаконие].
Очевидность сдвигов гомеостаза предстает перед врачом обычно в двух ипостасях: в
виде острых случаев и в симптомах хронической болезни.
Острую патологию организм либо побеждает, либо гибнет. А если не гибнет и не
побеждает (не излечивается), то патология становится хронической, приобретая другие морфо-функциональные свойства. В
каком-то смысле организм сдает прежние позиции защиты, переходя на другой уровень адаптации, под воздействием тех или иных побуждающих или поддерживающих болезнь факторов (или под следовым влиянием последствий этого
воздействия), продолжая болеть, но продолжая жить... до тех пор, пока опять не истощится широта нормы реакции, или не
появится дополнительный побуждающий фактор, побеждающий достигнутый уровень адаптации.
Поэтому болезнь следует рассматривать как естественный способ
адаптации организма, свойственный ему в каждый определенный временной интервал.
Острый случай для организма - это «марш и встречный бой». «Бой с колес».
Преимущественно действие, а не его оценка - для оценки необходимо время. Время для перегруппировки сил и средств.
Время, в течение которого действует «боевое охранение» неспецифических сил защитных механизмов. Время, за которое
эти силы либо справятся сами, либо организм успеет сформировать специфические ответные реакции. Острый случай - это
скорее скоротечная попытка адаптации к условиям нештатной ситуации. Может быть, поэтому усилия
организма в остром случае порой представляются наблюдателю чрезмерными, отчаянными и даже губительными? Может
быть, поэтому мы не видим их яркими, или не видим вообще, когда неспецифических сил недостаточно или нет совершенно у
истощенных ареактивных пациентов?
Хроническая болезнь - это, конечно, в разной степени устойчивости, но все-таки
способность к адаптации или достигнутый уровень адаптации организма, и врачу, особенно считающему себя
грамотным специалистом, в первую очередь, не стоит старательно нарушать своими действиями это, порой эфемерное,
равновесие, даже с благими намерениями. Известно, куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями. Для
грамотного гомеопата прошлое столетие - это годы агрессивной экспансии медицины с самыми благими намерениями.
Разбирая каждый конкретный клинический случай следует акцентировать внимание
именно на «звучащий симптомокомплекс», который и есть та обозначенная пациентом проблема организма, вышедшая за
пределы предыдущего уровня адаптации. И задача медицины, если это позволяет организм больного или талант врача, либо
вернуть организм на предыдущий уровень, либо с минимальными издержками помочь организму адаптироваться на
последующем.
Активное «исправление конституции» при решении частных проблем одинаково
способно убрать поверхностные проявления дисгармонии (и физические и прочие) и обострить ранее скомпенстированные
организмом фрустрации, или соматизировать эти фрустрации, не разрешая проблему, а переводя ее на более глубокий
(более высокий) уровень патологии, сделав в конечном счете неизлечимой. Например, у 40% новорожденных детей в
современном мире (Calc., Sil.) наблюдается дисбаланс кальция, который может быть у новорожденного связан
с нарушением ассимиляции элемента вследствие определенной миазматичности «конституции» и который дает проявления
рахита, вызывая ужас при анализе этой патологии в детской популяции. Однако в дальнейшем у многих собственные
адаптационные силы, очевидно, способны совершить чудесное исцеление, поскольку не отмечается такой высокий процент
этой патологии в более старших возрастных группах.
С другой стороны, интенсивное воздействие медицины на подобную ситуацию зачастую
приводит к изменению миазматического типа, поверхностно компенсируя дисбаланс элемента и препятствуя естественной
компенсации за счет собственных адаптационных механизмов. Особенно это заметно в группах искусственного
вскармливания при использовании эндокринно- и минералоактивных препаратов. Миазматические сдвиги здесь
проявляются в несвойственных для исходного типа диатезных реакциях, вплоть до глубоких обменных нарушений и
остеокластических нозологии.
Не лишним будет сравнить признаки, свидетельствующие о «костных» привязках
Calcarea carbonica и Silicea, взятых из лекций J. Т. Kent'a.
Calcarea carbonica:
- Calcarea has affections of the bones of the skull, the outer part of the head (поражение
костей черепа и наружных областей головы).
- Slow formation of bone (медленное формирование костей).
- The fontanelles remain open a long time (роднички в течение долгого времени остаются
открытыми).
- It has hydrocephalic conditions, effusion in the membranes, and the bones do not grow and
keep pace with the growth of the head, and hence the sutures commence to separate and the head grows wider and larger all the time
with hydro-cephalus (гидроцефалические состояния, чрезмерная секреция оболочек, кости не растут и идут наравне с
ростом головы, следовательно, швы начинают расходиться, и голова растет дальше и больше, все время с
гидроцефалией).
- In hydrocephalic children this sweating head is a common feature (у гидроцефальных
детей потливость головы - обычное явление).
Silicea terra:
- There is a tendency to make the soft tissues harder and the hard tissues harder (тенденция
делать мягкие ткани тверже, а твердые ткани еще тверже).
- In childhood the bones become softer and even necrose or there is an inflammation of the
periosteum and a consequent necrosis (в детстве кости становятся мягче и даже некротизируются, или имеет место
периостит и последующий некроз).
- Caries of the shaft of the long bones, the head of the bones and the cartilaginous portions;
abscesses in cartilages, enchondroma (кариес диафиза длинных костей, головок костей и хрящевых поверхностей,
энхондрома).
- Bones break down and form fistulous openings (кости разрушаются, и формируются
свищевые ходы).
- Necrosis of the jaw, the joints, the hip-joint, the tibia, necrosis of the spine, of the vertebrae, so
that there is curvature of the spine, lateral especially (некроз челюсти, суставов, бедренного сустава, костей голени,
позвоночника, так что имеет место искривление позвоночника, особенно сколиоз).
- The teeth break down, lose their enamel surface; the dentine is made up largely of the silicate of
lime and the surface of the tooth becomes rough, loses its shiny appearance and caries sets in (зубы разрушаются, теряют эмаль;
дентин состоит по большей части из силиката кальция, и поверхность зуба становится шероховатой, теряет блеск, и в нём
развивается кариес).
Если рассматривать болезнь, как способ адаптации организма, то, воздействуя на
видимую патологию и торопясь исправить частное, медицина рискует исковеркать общее: убрав органную поломку,
активизировать системные расстройства; завуалировав соматические знаки, привести к конфронтации одной личности к
личности другой или к обществу; создать новую фрустрацию или анимировать старые компенсированные ранее комплексы;
инициировать изолированность человека или спровоцировать его агрессивность вследствие лекарственного изменения
психоэмоционального статуса пациента.
Показателен в такой ситуации случай гомеопатического лечения кисты яичника,
представленный врачом одного из медицинских центров, когда решение проблемы на физическом уровне (воздействие на
кисту яичника) привело к распаду семьи. Избавив женщину от кисты, лекарство одновременно избавило ее от мужа.
Психо-эмоциональный статус женщины трансформировался настолько, что поменялись знаки мировосприятия. Мужа, без
которого она не представляла своего существования, она прогнала.
НА РАСПУТЬЕ НАЗНАЧЕНИЯ
Станислав Ежи Лец со свойственной ему иронией заметил, что «небесные тела всякий
год вращаются всё по тем же орбитам, но по разным законам».
Законы гомеопатии аутентичны законам природы и работают всегда, независимо от
нашего мнения о них. И следовать этим законам труднее, чем трансформировать их смысл под собственное
высокообразованное невежество. Открывая 7-й семестр своей школы, G. Vithoulkas напомнил, что J. Т. Kent был очень
раздражительным человеком и, прощая ученикам ошибки в работе с Materia Medica, не прощал им ошибок в теории, дабы
сохранить чистоту гомеопатического метода. К. Hering незадолго до своей смерти в работе, посвященной Apis'y, писал: «Если
мы когда-нибудь отпадем, отступим от методов Hahnemann'a, гомеопатия станет лишь карикатурой в истории медицины». К
сожалению, современная формально-логическая пенетрация аллопатии в гомеопатический метод с неизбежной эклектикой
трактовки основных законов может привести к деградации метода, что уже находит выражение в макияже классической
теории псевдонаучным оформлением постулатов и в бессистемном смешении альтернативных подходов в клинической
практике. Доминируют комплексная полипрагмазия и нозологический подход в назначении лекарств. Образно говоря,
наблюдается кровосмешение гомеопатии и аллопатии с применением потенцированных средств в нозологической медицине.
И нет никакой разницы в том, назначаются ли одновременно двадцать лекарств на один симптом, или прописывается одно
средство, выбранное на основании двадцати разнородных признаков. И в том и в другом случае имеет место нежелание
анализировать, оправдываемое, к примеру, недостатком времени.
J.Т.Kent писал: «Не уподобься врачу, который смешивает симптомы, не относящиеся
друг к другу».
Поэтому, не должно гомеопату в одно и то же время и к месту цитировать S.
Hahnemann'a и руководствоваться в назначении препарата собственными домыслами, а не конкретной симптоматикой,
забывая, что анализ клинического случая - это анализ конкретных симптомов, описывающих ситуацию, а не эзотерические
умствования. Жесткое применение закона, а не досужее мнение о законе.
Кто-то из учеников однажды спросил у J.T.Kent'a: «Что делать, когда законы гомеопатии
не работают?» Кент выгнал его, сказав: «Мы можем не работать, а законы работают всегда!»
Не зря в устах корифеев слово proving (испытание) звучит, как закон. Proving - это
материальная основа для метаморфозы какого-либо вещества в лекарственное средство. Именно в proving'e рождается
лекарство и медицинские показания для его назначения. Лекарство как иерархическая архитектура симптоматики.
Поэтому, главное в работе с клиническим случаем, еще до выбора препарата, сделать
правильную выборку симптомов, ибо неверное экстрагирование симптомов - это тупик в назначении препарата. Выбор
лекарства в каждом конкретном случае не требует от врача «ничего, кроме здравого смысла и свободы от
предрассудков» («Органон», I § 83). И «совокупность всех симптомов и условий болезни должна быть единственным
показанием, единственным ориентиром при выборе лекарства» («Органон», § 18).
Процесс выбора правильного лекарства может показаться более или менее легким и
однозначным в той или иной острой ситуации. Однако и в остром случае, если пытаться дать правильный препарат раньше
времени, пусть он даже уже проступает в симптоматике, но не проявляется явно, скорее всего, не подействует.
Куда более труден выбор лекарства при лечении длительно существующей болезни.
Особенно, если патология не развивается ламинарно и однотипно, а формируется в сложный динамический
симптомокомплекс в итоге нетривильного сложения последствий физических или психо-эмоциональных стрессов.
Поэтому, анализируя случай хронической болезни, мы вольно или невольно ставим
мысленный эксперимент, создавая подвижные модели сочетаний признаков и их градаций для оценки следствий и
последствий воздействия побуждающих факторов, чтобы в итоге анализа определить приоритеты назначения и очередности
назначаемых лекарств. Такое моделирование неизбежно выдвигает вопросы стратегического и тактического планов. Какая
из распознанных причин привела к симптоматике, доминирующей на приеме (поскольку нередко приходится иметь дело со
случаем, клинически и анамнестически напоминающим серию последствий нескольких причинных факторов, а
не следствие какой-то одной причины)? Какой препарат назначить первым, и в каком порядке расставить
последующие лекарства, предполагаемые при хронологическом анализе клинического случая, если имеется целый ряд
взаимосвязанных причин, а при реперторизации с использованием totality высвечиваются несколько далеко не подобных
лекарств, с единой или близкой причинностью, к тому же не имеющих четко очерченного психо-эмоционального статуса?
Только ли очевидная причина стресса запустила механизм патологического процесса, и не перекрещивается ли она в
симптоматике других стрессовых причин? Как «сожительствуют» в организме совокупности побуждающих факторов, и что
следует за этим «сожительством» - самоизлечение предшествующей патологии или развитие комбинированной болезненной
ситуации в результате суммации?
Попытка учета всех гипотетических факторов при ретроспективном анализе случая
нередко приводит к ошибке назначения. Причем, неверный акцент причинности не всегда можно исправить
тотальным учетом всех проявлений болезни, а ключевые симптомы в сложной многофакторной
модели, которая формируется в ходе анализа длительно развивающегося случая, при выборе лекарства порой дают
негативный результат. Особенно, если проецировать последовательность назначений на традиционные связки полихрестов и
полуполихрестов в виде т.н. лекарственных «триад» и «тетрад».
Говорить о триадах препаратов (например, Calcarea, Lycopodium, Sulphur),
об их комплементарности , последовательности и несовместимости как о каких-то цепочках в линейности назначений,
наверно, следует не всегда. Вполне разумно предположить, что в каждом организме потенциально существует
возможность формировать ответ (и в proving'e, и в болезни) в максимальном спектре лекарственных патогенезов.
Существует латентно. Поэтому при анализе совокупности признаков, отобранных на приеме, какой-то
клинический случай может видеться, как изолированный лекарственный тип, а какой-то - как
смешанный. Причем последний может так проявляться в разрозненных сочетаниях препаратов (то близких по
симптоматике, то чуждых и разобщенных), что дискретность признаков не поддается кластеризации в патогенезы.
В случаях, когда клиническая симптоматика лекарств сближает их друг с другом,
дифференциация, например Calcarea, Lycopodium или Sulphur, может оказаться затруднительной
(тогда, скорее всего, необходимой может оказаться Calcarea в низких, делениях). Если симптомы какого-то
одного препарата очень ясные, то это определит не только его выбор, но и степень его потенциирования. И чем ясней
симптомы, тем выше может быть назначаемая потенция. Даже если уязвимость больного высока, но симптомы ясны! В
ареактивных и запущенных случаях мы такой ясности не увидим (скажем у стариков) [Яр].
Причинность (побуждающая сила) проявляет готовность организма
отреагировать той или иной совокупностью реакций, которые и становятся стигмами ситуационного назначения. А
назначения - всегда ситуационные и отличаются лишь экспозицией и глубиной стрессового фактора, с одной стороны, и
пролонгированностью самой патологической ситуации, с другой, что собственно и влияет на выбор препарата, его делюцию,
дозу и, конечно, на тактику.
Пути излечения организм отыскивает сам, и поэтому последующим препаратом может
оказаться тот, который, кажется, и не вписывается в стандартные звенья последовательности и совместимости (эта
сентенция, как правило, не распространяется на острые ситуации в процессе курации хронической болезни).
Латентность потенциального ответа любым известным и неизвестным (врачу или
организму пациента) патогенезом суть эволюционный опыт популяции. Чувствительность и специфичность могут
варьировать так же, как глубина латентности и многообразие путей ее анимации. Эти слагаемые и формируют кажущуюся
случайность в непредвиденной трансформации симптоматики (замусоренные неправильными назначениями случаи - не в
счет).
Такая точка зрения делает обязательными органные привязки (т.е. физикальную
симптоматику) при работе с психо-эмоциональными этюдами патогенезов.
Дифференцировка препарата в объеме одной семиотической ниши требует
гармоничного использования стратегических векторов верификации, чтобы, собрав разноречивые признаки в одну
клиническую группу, проанализировать рубрики реперториума по градациям как явно «весомых» лекарств, так и препаратов,
лишь потенциально способных стать назначением при том спектре реагирования организма, о котором было сказано
выше.
Проводить такую титаническую работу «на пальцах», строя сетку реперторизации
вручную, надеясь на безграничные возможности собственного интеллекта, значит множить ошибки на этапах: сбора
информации, выбора симптомов для анализа, придания весов взятым симптомам и т.д. Тем самым, делая неизбежной
ошибку в назначении препарата. Особенно, если ориентироваться в общих симптомах и модальностях на признаки,
соответствующие не сегодняшнему лекарству, а препарату из более глубокого слоя. Или путать общие и частные
модальности случая.
В хронической патологии, как правило, приходится применять последовательно
несколько препаратов, и ошибка в правильной очередности всегда отбрасывает врача к исходному моменту, к первичному
интервью. Такой провал особенно нежелателен в ситуациях глубокой депрессивной деструкции личности или в случаях
аутоиммунной патологии и эндокринноактивных опухолей, когда ошибочное назначение может не только затянуть сроки
реконвалесценции, но и сместить амплитуду патологических сдвигов еще дальше за пределы нормы реакции. Последствия
такой ошибки - это, в лучшем случае, отсутствие положительного эффекта. Зачастую неверно избранный препарат, особенно
высокопотенциированный, «засоряет» и без того сложную симптоматику своими признаками, отдаляя момент правильного
назначения.
Формализация при работе с клиническим случаем - один из способов оптимизации
выборки реальных симптомов.
Эффективным способом формализации для многофакторных случаев можно считать
анализ и моделирование внутри сложных партнерских систем, реализованных в виде программных продуктов (таких,
как, например, «RADAR»), которые позволяют производить комбинационные сопоставления синдромов с учетом
предполагаемой каузальности, применяя эвристические системы, например, Vithoulkas'a или Herscu. Практически
неограниченные возможности по комбинаторике и скорости анализа выбранных групп признаков предоставляют
«диагностические игры», реализуемые в программных оболочках. Например, в модуле «Comparative extraction» программы
«RADAR».
Примером таких «игр» может служить сравнительная выборка симптомов из
реперториума SYNTESIS, сделанная с помощью этого модуля при анализе клинического случая 39-летнего пациента Ф.,
окрашенного «звучащими» симптомами импотенции в виде отсутствия эрекций, связанной со смертью любимой,
с последующим длительным воздержанием (отрицание возможности сексуальных контактов с другими партнерами) и
подавлением полового влечения.
MIND - AILMENTS FROM - love; disappointed (СОЗНАНИЕ - НЕЗДОРОВЬЕ ОТ -
разочарования в любви): ant-c, AUR., Bell., Bufo., cact., Calc-p., Caust., Cimic, Coff., com., Con., dig., Hell.,
HYOS., IGN., iod., kali-c, Lach., NAT-M., nux-m., nux-v., PH-AC, phos., psor., sep., STAPH., stram., sulph., tarent, til., tub.,
verat.
MIND - AILMENTS FROM - death of loved ones (СОЗНАНИЕ - НЕЗДОРОВЬЕ ОТ - смерть
любимого): Ambr., plat.
MIND - AILMENTS FROM - celibacy (СОЗНАНИЕ - НЕЗДОРОВЬЕ ОТ -безбрачие): con.,
PHOS;
MALE GENITALIA/SEX - ERECTIONS - wanting - continence, from (МУЖСКАЯ ПОЛОВАЯ
СФЕРА - ЭРЕКЦИИ - отсутствие - воздержание): CON., Phos.
MALE GENITALIA/SEX - ERECTIONS - wanting - sexual desire - suppression of sexual desire;
from (МУЖСКАЯ ПОЛОВАЯ СФЕРА - ЭРЕКЦИИ - отсутствие - сексуальное желание - вследствие подавления сексуального
желания): Phos.
MALE GENITALIA/SEX - SEXUAL DESIRE SUPPRESSED - agg. (МУЖСКАЯ ПОЛОВАЯ
СФЕРА - ПОДАВЛЕНИЕ СЕКСУАЛЬНОГО ЖЕЛАНИЯ -ухудшение): berb., САМPH., Carbo-v., CON., ERY-A., Helon.,
Kali-br., Mosch., Ph-ac, PULS.
MIND - AILMENTS FROM - celibacy (СОЗНАНИЕ - НЕЗДОРОВЬЕ ОТ -безбрачие): con.,
PHOS;
MALE GENITALIA/SEX - SEXUAL DESIRE SUPPRESSED - agg. (МУЖСКАЯ ПОЛОВАЯ
СФЕРА - ПОДАВЛЕНИЕ СЕКСУАЛЬНОГО ЖЕЛАНИЯ -ухудшение): berb., CAMPH., Carbo-v., CON., ERY-A., Helon.,
Kali-br., Mosch., Ph-ac, PULS.
MALE GENITALIA/SEX - ERECTIONS - wanting - continence, from (МУЖСКАЯ ПОЛОВАЯ
СФЕРА - ЭРЕКЦИИ - отсутствие - вследствие воздержания): CON., Phos.
При этом признаки, даже в реперториуме отличные друг от друга (хотя может быть и
некардинально), собираются вместе ссылками на одну и ту же рубрику.
MIND - AILMENTS FROM - abstinence; sexual (см. целибат) MIND - AILMENTS FROM -
continence (см. целибат) MIND - AILMENTS FROM - sexual abstinence (см. целибат)
MIND - ANXIETY - continence prolonged; from (СОЗНАНИЕ - ТРЕВОГА -вследствие
длительного воздержания): Con.
MIND - SADNESS - continence, from (СОЗНАНИЕ - ПЕЧАЛЬ [депрессия] -вследствие
воздержания): bell., CON., hyos., stram.
MALE GENITALIA/SEX - ERECTIONS - wanting - celibacy; from (МУЖСКАЯ ПОЛОВАЯ
СФЕРА - ЭРЕКЦИИ - отсутствие - вследствие безбрачия): PHOS.
Целибат и воздержание имеют разное психологическое содержание и различные
поведенческие стимулы. Безбрачие - поступок, чаще всего осознанный религиозно или нравственно. При этом религиозная
мораль - категория явно общественная, а не государственная. Хотя мораль может найти свое отражение и в
государственных актах, особенно в странах, где религиозность (церковь) инвазивно проникает в государственное
устройство. Нравственность - категория скорее личностная и может стоять выше или ниже общепринятой морали, являя
разницу между верой и религией. Воздержание может оказаться вынужденным по совершенно другим причинам:
неразделенная любовь, непреодоленные поведенческие комплексы, страхи венерических заболеваний. Поэтому результаты
этих двух физически достаточно близких причинностей могут проявиться ситуационно в патогенезах одних и тех же лекарств,
но с разными весами в соответствующих рубриках.
MIND - AILMENTS FROM - celibacy (СОЗНАНИЕ - НЕЗДОРОВЬЕ ОТ - безбрачие): con.,
PHOS;
MALE GENITALIA/SEX - ERECTIONS - wanting - continence, from (МУЖСКАЯ ПОЛОВАЯ
СФЕРА - ЭРЕКЦИИ - отсутствие - вследствие воздержания): CON., Phos.
MALE GENITALIA/SEX - ERECTIONS - wanting - celibacy; from (МУЖСКАЯ ПОЛОВАЯ
СФЕРА - ЭРЕКЦИИ - отсутствие - вследствие безбрачия): PHOS.
При таком анализе рубрик становятся очевидными прерогативы Conium в контексте
каузальности случая, хотя и остаются спорные моменты, вследствие нерассмотрения общих симптомов и модальностей.
Чем ближе или комплиментарны препараты, тем большие трудности выбора возникают,
и тем очевиднее становится полезность многофакторного анализа симптомов в рассмотрении такого рода случаев.
Независимо от того, применяет ли врач интеллектуальный программный продукт или
решает диагностическую задачу исключительно силами своего мыслительного аппарата, он использует одни и те же
стратегические направления выбора симптомов и лекарства.
Это totality (общая совокупность) - та наименьшая совокупность
полноценных симптомов, максимально полно описывающая индивидуальность случая (симптомы, их градации в сочетании с
устойчивыми модальностями).
Это causation (причинный фактор) - та далеко не формальная связь
правильно выбранной побуждающей причины и сформированного симптомокомплекса, который максимально полно
описывает клиническую ситуацию на момент интервью.
Это key-notes (ключи) - те ключевые симптомы, которые не противоречат
кардинальной симптоматике, сложившейся на момент интервью.
Это essence (сущность) - устойчивый психо-эмоциональный портрет,
выходящий за границу нормы реакции свойств личности, если только этот портрет не противоречит
клинико-функциональному статусу случая..., и если essence вообще можно выявить;
Это essential (сущностные особенности) - та комбинация самых
существенных морфо-функциональных или нозологических особенностей случая, на которую можно изначально опереться
при отсутствии ясных стигм выше перечисленных стратегических направлений диагностики...
Такой стратегический подход уже несет в себе элементы регламента диагностического
поиска. И этот регламент, хотим мы или не хотим, проявляется в вариантах формализации клинических проявлений,
переходом знания восприятия (отражения) признаков в знание совокупного значения признаков с последующим анализом и.
принятием решения.
Принципиально так и строятся партнерские (т.н. экспертные) системы, в которых
воспринимаемые от больного симптомы сравниваются в интерактивном режиме с формализованными значениями
признаков партнерской системы. Логично предположить, что формализация действий в конкретной системе возможна лишь
в пределах одного реперториума (правило однозначности прочтения и трактовки признака). Компилятивные и конкордантные
материалы повышают риск умножения ошибок на каждом шаге построения диагностической тактики и стратегии. Это уже не
консилиум, когда все говорят об одном и одновременно, даже если, речь очень похожа.
Но и партнерские системы не позволяют врачу в ходе интервью устраняться от особой
интеллектуальной задачи - от постоянного контроля за техническими и психологическими ошибками на этапах работы с
симптоматикой клинического случая. Хотя в недрах таких систем может быть запаяна солидная позитивная статистика
клинической базы данных. Статистика нужна, или полезна, или может быть использована, или ее следует использовать лишь
в proving'e (испытании) гомеопатических лекарств. В ходе испытания препарата статистические методы обработки
преобразуют монотонный перечень выявленных признаков в характерный спектр и позволяют ранжировать их по частоте
проявления и силе реакции. К тому же в процессе статистической обработки базы данных элиминируются симптомы,
исключительные по редкости проявления (особенно у чувствительных типов), среди которых могут встретиться и те, которые
приобретут потом статус ключевых! Именно они в клинической практике, придав случаю индивидуальность, помогают
услышать голос единственного подходящего препарата в оркестре подобных лекарственных средств, расписанных в
партитуре клинического диагноза.
В заключение хочется напомнить, что так называемая «конституция» - не есть
константа, и следует четко отличать подобие лекарств от подобия симптомов, понятие «особенного» симптома от
особенностей характера пациента или его обмена веществ. Не стоит спешить с назначением лекарства, пока симптомы
меняются. Пока бушует буря симптомов - надо набраться терпения и ждать! В стратегии лекарственной диагностики (тем
более при втором и третьем назначении) стоит предельно внимательно относиться к выявлению и анализу признаков,
индуцированных врачебными назначениями, дабы и этим уменьшить опасность выбора препарата по симптомам, лежащим
на поверхности случая.
Примечание.
Выделения в тексте, перевод и трактовка цитат из зарубежных книг и рубрик
реперториумов сделаны автором.
Литература
1. Библия. Книги священного писания. - М.: Российское библейское
общество, 1993.
2. Лец Ст. Е. Непричёсанные мысли. - М.: 1991.
3. Тютчев Ф. И. Стихотворения. Письма. Воспоминания современников. -
М.: Правда, 1988.
4. Hahnemann Samuel. Organon of Medicine. Jain Publishers. - New Delhi, 1986
reprinted.
5. Kent James Tyler. Lectvires on Homeopathic Materia Medica. Boericke &
Tafel. - Philadelphia, 1905.
6. Kent James Tyler. Lectures on philosophy. Jain. - New Delhi urn 1900.
7. RADAR for Windows. V.7.1. Програмный продукт Archibel. - Belgium, 1998.
8. Vithoulkas George. Materia Medica viva (6 volumes) (vhl). Homeopathic Book
Publishers. - London, 1995.
|
|